Глава II

Она никогда не просыпалась от холода. Вернее, не помнила такого. А здесь даже пальцы посинели. Девушка пыталась унять мелкую дрожь. Длинное грязное платье, висевшее мешком на худом теле, будто чужое, совсем не согревало. Она нащупала куртку и натянула на плечи. Такая огромная! В ней утонуть можно! А еще от неё пахло…

«Как от отца». Девушка с удивлением осмотрела рукав, провела по странной шуршащей ткани. Ощупала колючий мех. У папы точно такой не было.

«Но лучше уж так».

Натянув капюшон, она поправила две растрепанные косы и огляделась.

Полутемная комната казалась давно заброшенной. Серые стены украсила причудливая паутина трещин. Здесь было два выхода – большая запертая дверь, заваленная кучей дурно пахнущего тряпья, и с другой стороны – пустой проем, за которым виднелся коридор и окно без стекла и рамы. По подоконнику на фоне грозового неба выхаживал ворон с лоснящимися перьями. Птица замерла, повернула голову и громко каркнула. Девушка испуганно вздрогнула.

Расправив крылья, ворон улетел.

«Так, где же я? Пустые стены, на полу мусор и грязь. Заброшка? Стройка?»

Пускай она не помнила, как здесь оказалась, но важно было выяснить одно, как отсюда выбраться?

Ноги не слушались. Девушка, сидя на полу, судорожно растирала их, разгоняя кровь и смахивая бетонную крошку, прилипшую к коже. 

Откуда-то слышался тихий гул улицы: машины, человеческие голоса, ветер в деревьях.

Она поднялась и подошла к закрытой двери. Сквозь щели виднелся теплый свет фонарей. Перешагнув через кучу мусора, девушка потянула за ручку. Заперто.

«И как отсюда…»

Шум колес донесся из-за спины, совсем рядом, будто кто-то проехал мимо здания. На секунду пустой оконный проем залил свет фар.

Девушка подбежала к окну, где еще недавно расхаживал ворон, уставилась на улицу, и в ту же секунду ошеломленно замерла. Никогда в жизни она не видела ничего подобного.

Внизу была лишь узкая полоска серой земли, а за ней воздух причудливо дрожал, как потревоженная водная гладь. Едва различимый барьер, за которым, словно нарисованная картинка, была широкая дорога, уходящая в ночной лес, пурпурное над кронами небо и ряд уличных фонарей, окрашивающих все в теплый оранжевый свет.

Тот мир за незримым занавесом казался таким теплым, желанным. До заледеневшей кожи долетал летний ветерок. Чувствовался запах свежей листвы.

– Но как?

Завороженная пейзажем девушка не сразу заметила тень, скользнувшую перед миражом. Сделав несколько пассов руками и под конец резко ударив воздух, незнакомец расколол картинку, словно она была из стекла. В том месте, куда пришелся удар, осталась черная дыра. Трещины разошлись, как кракелюр на старых картинах. Мириады осколков осыпались бесшумным дождем и растаяли в воздухе.

За узкой полоской земли, где и осталась стоять тень, теперь был обрыв, исчезающий в беспросветной черноте. По серому скалистому побережью разлился шум волн. На горизонте виднелись яркие вспышки зарниц.

Девушка в ужасе метнулась к запертой двери, яростно барабанила по старой древесине, дергала ручку.  

«Откройся! Пожалуйста!»

Она ясно слышала гомон, видела сквозь щели оживленную улицу.

Пальцы скользнули к замочной скважине…

«Был же ключ!»

Вспомнилось ощущение холодного металла в ладони.

«Точно, обычный, медный, с кольцом».

Кажется, она знала, где искать. Да, в той самой груде тряпья, которую приняла за мусор. Дрожа, девушка приподняла ткань и увидела посиневшую руку, сжимавшую медный ободок.

Со стороны коридора раздались тяжелые шаги. Забившись в угол, девушка наблюдала, как в дверях появилась та самая тень, что была во дворе. Человек в тяжелых ботинках. Фигуру скрывал длинный плащ, лицо - низко надвинутый капюшон. Только глаза поблескивали в темноте. В руке он держал увесистый рюкзак. Человек медленно поворачивал голову, оглядываясь, но, ничего не заметив, зашагал дальше по коридору.

Девушка тихо выдохнула, но облегчение исчезло в один миг, стоило вспомнить про руку мертвеца, сжимавшую ключ.

Дрожа от ужаса, она заставила себя подойти ближе, задержала дыхание: от сладковатого запаха слезились глаза. Брезгливо схватившись за край ободка ключа, она потянула его на себя, и… труп вскочил.

Девушка завизжала, отшатнулась, упала, и сама не поняла, как оказалась у дверного проема. Просто внезапно стукнулась о побитый косяк. Сжимая в руке ключ, она слышала, как громко бьется собственное сердце. Глаза округлились, вместо крика изо рта вырвалось сипение.

Труп старухи, закутанный в тряпье, слепо озирался, медленно ощупывая воздух тонкими пальцами. Движения были дерганными, словно у сломанной марионетки.

Старуха двинулась вперед.

Девушка хотела было завизжать, но рука в грубой перчатке вовремя зажала рот, у самого уха прозвучало глухое:

– Тихо. Она не видит тебя.

Незнакомец потащил девушку прочь из комнаты, и та в панике забарабанила тощими кулачками по руке. Старуха повернулась на звук возни, отклонилась назад, раскрыла рот...

– Валим!

Человек нырнул в коридор, волоча девицу за ворот куртки. Раздался вопль, от которого заложило уши. Девушка сжалась, с трудом переставляя ноги, тормозя обоих.

Незнакомец не выдержал и выпихнул её перед собой. К началу винтовой лестницы, спускавшейся вниз.

За их спинами послышалось копошение. Из темноты коридора выползла пернатая тварь и вцепилась заостренным клювом в мешок, висевший теперь за спиной незнакомца.

– Тупая кура! Хрен тебе! – человек двинул в глаз монстру. Нечто, названное «курой», заметалось, визжа, замахало крыльями. Девушка и незнакомец помчались вниз по лестнице. 

Человек бережно прижимал к груди мешок и подпихивал девицу, пока та не взвизгнула, вцепившись в кованые перила:

– Нет! 

Внизу их ждало такое же причудливое существо с раскрытым клювом, полным мелких зубов. Выругавшись, человек кинулся вперед, вытащил револьвер и застыл. Весь первый этаж полнился «курами». Они были гораздо мельче, чем их собрат наверху, но в остальном – такие же пернатые ящерицы. Они облепили стены, потолок, копошились в углах. Стоило появиться людям, как твари развернули головы и уставились на парочку огромными глазами.

– Вот… – глухо проворчал человек, пряча оружие. Сверху раздалось клокотание, мелкие «куры» подхватили его, заполняя дом невыносимым гомоном.

– Да подавитесь! – человек швырнул мешок в середину комнаты, куда метнулись монстры, и, схватив девушку за куртку, поспешил к окну.

– Быстрей! Двигай ногами!

Они отбежали от дома на достаточное расстояние, когда девушка решилась обернуться. Крылатые твари, явно не насытившись содержимым мешка, полезли за ними.

– Там же был выход… – растерянно прошептала девушка.

– Какой выход? Это их гнездовье, – человек стащил с рук перчатки и трижды хлопнул в ладони. По пальцам пробежала искра. Воздух озарила вспышка, и незнакомец метнул светящийся шар в сторону дома.

Громкий треск – и добрая сотня исполинских пернатых ящериц упала на землю, дергая конечностями. 

Ликуя, человек не заметил, что оттеснил девушку к самому краю.

– Получили, вы, тупые…

Земля осыпалась. Девушка сорвалась вниз, и в последнюю секунду вцепилась в плащ своего спасителя, утягивая его за собой.

Она зажмурилась, ожидая удара о скалы, но оба мягко плюхнулись в холодную воду.

Под ногами было каменистое дно.

Девушка вынырнула и судорожно вдохнула. Закашлявшись от соленой воды, она поспешила к берегу, запуская пальцы в крупную гальку на дне. Наконец, выбравшись на пляж и отдышавшись, она огляделась. Не было ни крутых скал, ни каменного дома на краю обрыва, ни «кур» с их жутковатым клекотом. Только неспокойное море, свинцово-серое из-за нависших облаков, берег, усыпанный черными камнями, и величественная гора вдали.

Послышался громкий плеск. Незнакомец с трудом – мешал тяжелый плащ – выбрался из воды и плюхнулся рядом. Одежда на нем была странной. Наверное, в современном обществе такому бы попытались придумать какое-нибудь интересное название вроде «винтажный фьюжн», на деле же парень нацепил то, что нашлось под рукой. Плащ с капюшоном был сшит из грубой домотканной ткани. Куртка же была из качественной кожи и будто куплена в магазине. То же касалось и брюк из водоотталкивающей ткани с кучей карманов. Или ботинок, так сильно походивших на военные берцы с толстой подошвой. Зато все многочисленные ремни, поножи и наручи были явно самодельными.

Натянув край плаща на лицо, незнакомец снял маску, выдохнул и громко распорядился:

– Капюшон одень!

– Надень, – машинально поправила девушка, но все же подчинилась. – Правильно говорить «надень».

– Правильно: не показывать своего лица.

– А то что?

– Душу украдут.

– Серьезно? – скептически переспросила девушка.

– Серьезно, – фыркнул собеседник. Девушке казалось, что спаситель прекрасно понимал, как глупо прозвучала фраза: ну не мог же человек искренне верить в подобную чушь?

А как же оживший труп, огромные пернатые ящерицы? Может, спаситель говорил правду? 

– Запомни три «не», – человек сел, –  не показывай лица, не называй имени и не пытайся отсюда уйти.

Девушка прищурилась – без маски голос звучал иначе.

– За все это лишишься души?

Человек молчал. Девушка подошла и приподняла ткань. Неизвестный спаситель оказался вполне симпатичным. Лицо в веснушках, темные вьющиеся волосы.

– Да ты же мальчишка… – протянула она и неожиданно рассмеялась.  – Тебе лет шестнадцать. Ты же ребенок!

Глаза парня, обрамленные длинными ресницами, округлились от возмущения. Он поджал тонкие губы, поспешно нацепил маску и вскочил.

– На себя посмотри.

Она перевела взгляд на тощие коленки, покрасневшие руки, ощупала длинные, спутанные косы и кинулась к воде, но не разглядела отражение.

Действительно, она даже не знала, сколько ей лет.

– Почему ты говорила, что в доме есть «выход»? – спросил парень.

«И что ответить?» – подумала она, вспоминая дрожащее окно в иной мир, полный красок… которое так безжалостно уничтожил её новый знакомый. Нащупав заветный ключ в кармане, девушка поспешно ответила:

– Я не помню…  А что это были за «куры» такие?

– Кто? А, там. Куролиски.

– Что? – девушка опешила от того, как нелепо звучало название кровожадных тварей. – Какие еще… подожди, а как ты зажег вспышку?

– А как ты нас перенесла сюда? – раздраженно дернул плечом спаситель.

– Я перенесла? Как? А где мы? Эти твари не вернутся?

– Хватит.

Парень поднялся, отжал плащ, бурча что-то вроде «а такой хороший улов был», и пошел прочь.

– Ты куда? – крикнула ему вслед девушка.

– Идем к остальным. Вот их и будешь… э... терроризировать вопросами. Я ничего не расскажу.

– Остальным?

Парень не ответил. Девушка отвернулась и тупо уставилась на неспокойную поверхность моря, пытаясь понять, что происходит. Длинный путь, который проделывает человек от отрицания до принятия, промелькнул так быстро, что её хватило только на:

– Неужели так сложно рассказать? – облокотившись о колено, она подперла кулаком щеку. Второй рукой девушка неспешно перебирала камушки. Они оказались гладкими, с волнистыми полосками. Словно оникс или турмалин. Глупость какая. Не могут же по всему пляжу валяться полудрагоценные камни? Их бы мигом растащили.  

Галька зашуршала – парень вернулся и, помявшись, сказал:

– Слушай, не обижайся. Я… э… ну просто не сделаю этого правильно. Не расскажу верно.

– Это важно?

– Очень, – его голос звучал уверенно. Он даже кивнул для пущей убедительности.  

Девушка вздохнула, похоже, смирившись со своей участью.

– А тот дом с курами… где он был? Мы можем туда вернуться?

– На другом конце острова. Туда полдня топать, так что это… э… не бойся… за нами не погонятся. Ну, я тебе у нас, если хочешь, на карте покажу.

Девушка вовсе не боялась погони, но объясняться не стала. Пока ей хватило слов, что в этом странном месте есть карта. Немного пугала перспектива оказаться в мрачном логове каких-нибудь головорезов – а именно так представились девушке знакомые спасителя, – но выбора не оставалось. Парень, несмотря на странную манеру изъясняться, вел себя дружелюбно. Может, и другие будут… как минимум не хуже? Здравый смысл подсказывал, что, конечно, нет. Если люди каждый день сталкиваются с жуткими тварями, о каком дружелюбии может идти речь?

Оставалось перехитрить, обмануть, ну или убежать. 

Она спрятала несколько красивых камней в карман и поднялась. Девушка решила осторожно сменить тему разговора, надеясь выведать у нового знакомого побольше.

– Так мы на острове?

Парень кивнул и зашагал прочь. Спутница, хромая, следовала за ним.

Отупляющий страх пропал, вскоре девушка активно крутила головой, озиралась.

Каменистый пляж раскинулся насколько хватало глаз, исчезая узкой полоской вдалеке. Успокоившееся море нежно лизало антрацитовые камни, отчего те блестели даже в скупом рассеянном свете. Горизонт тонул в тумане. Облака, казавшиеся такими плотными, что их можно было пощупать рукой, смыкались куполом над водой. К шуму прибоя примешивался шелест ветра. Над берегом раскинули густые колючие ветви тисы, усыпанные красными ягодами, и можжевельник. Единственное, что настораживало – не было ни крика чаек, ни щебета птиц, ни цикад.

– А здесь… красиво.

Парень вздрогнул, будто на короткое время забыл про спутницу, и обернувшись, спросил:

– Ты это… когда только очнулась, чего видела?

– Дом. Дверь. Ворон на окне.

– Ворон?

– Или ворона. Но что в этом такого?

– Да нет тут ни ворон, ни голубей. Вообще нормальных животных. А если и заползают, то их сжирают быстрее чиха. Значит ворон… ворон… Корвус, стало быть.

– Что?

– Корвус. Можно звать тебя Корвус. Не нравится?

Девушка пожала плечами. Имя как имя. Других идей, как назваться, все равно не было. Да пускай зовет хоть тапкой. Она же не собирается здесь оставаться надолго.

– Нам настоящее имя говорить нельзя, поэтому берем в честь чего-нибудь. То, что первое увидели или услышали. Потому что это важнее всего, – косноязычно пытался объясниться новый знакомый. Он то и дело запинался, «экал», пытаясь подобрать верное слово. Похоже, ему действительно было сложно говорить. 

– А ты…

– Нарс. Нарсин. Но лучше просто Нарс.

– И что это значит?

– Типа скат…

– Скат? Рыба? Это ты её увидел, когда попал сюда?

Парень не ответил. Девушка повторила вопрос, но без толку. Все равно, что расспрашивать стену. Нарс молча шел вперед, и Корвус оставалось только идти по его следам.